В стратегию развития легпрома России до 2025 года отдельным направлением включили поддержку национальных брендов и создание модных кластеров с последующей целью вывести наши бренды на мировой рынок. Однако пока объем продаж продукции российского легпрома в мировых онлайн-магазинах составляет 60-70 миллиардов рублей, что очень мало по сравнению с мировым объемом в 800 миллиардов долларов. И 90 процентов из этого объема составляет продукция, произведенная в Китае. И чтобы продавать свои изделия за рубежом, нашим дизайнерам и фабрикам нужно пережить цифровизацию, так как технологическое отставание сказывается на спросе.

На международном форуме моды, проходившем недавно в Петербурге, собрались дизайнеры и модельеры, профессионалы отрасли. Перед пленарным заседанием со сцены спросили: кто из них уже вышел на международные рынки и успешно работает с глобальными магазинами или онлайн-ретейлерами. Руки подняли буквально два человека. По словам экспертов, наши участники отрасли не представляют цифровых механизмов развития этой сферы, которую нельзя игнорировать, если хочешь играть на равных на рынке дизайна одежды и аксессуаров.

Поскольку модная индустрия, как и другие отрасли, неизбежно входит в цифровую индустрию 4.0, встает вопрос о конкуренции не только внутри страны, но и на внешнем контуре. Сегодня доля России в общем объеме легкой промышленности на нашем рынке — всего 20 процентов, основной объем одежды мы завозим. Но чиновники обещают, что теперь господдержка для малых предприятий легпрома станет доступнее, так как показатель в 250 сотрудников уже не является обязательным. У большинства развивающихся производств и дизайнерских мастерских штат гораздо меньше, поэтому они были отрезаны от шанса получить финансовую помощь.

Статс-секретарь министерства промышленности и торговли РФ, заместитель министра Виктор Евтухов рассказал, что главное в индустрии 4.0 — это скорость и логистика, чтобы быстро найти партнера и получить сырье, заключить контракт без долгих юридических процессов.

— Есть масса примеров, когда наш производитель три месяца ищет поставщика, а потом ведет переговоры о поставке. Пока мы отшиваем одну-две коллекции, Китай успевает выпустить 14 коллекций, Европа — 5-6, — рассказал Евтухов.

Сегодня большинство модных домов мира уже переходят на новую бизнес-модель «see now, buy now», когда вещь из коллекции можно купить сразу после показа на подиуме, не ожидая, пока она появится в магазинах. Это отметает традиционное деление на коллекции по сезонам, и теперь продукт должен быть доступен для покупки всегда.

Единственное, что нас пока утешает, — иностранные байеры привыкают к новым дизайнерам не с первого раза, им нужно присмотреться к одежде новых производителей. Так что недостаточно вывезти наших дизайнеров в Париж один раз. Представлять свои коллекции на международных мероприятиях нужно регулярно, и пока нас заметят, у нас еще есть время наверстать отставание.

Чиновники любят говорить о том, как Петербург сделают столицей моды, о подписании соглашений на экономическом форуме, о благоприятных условиях для дизайнеров. По факту - пока в мире нас никто не знает. За исключением разве что «российской нотки» в дизайне, когда несколько лет назад кириллица стала необыкновенно популярной, и к надписям с ее использованием стали прибегать все, кому не лень.

Fashion-директор одной из косметических компаний, эксперт в индустрии моды Андрей Бурматиков, представивший на форуме лучшие свои коллекции, честно признался, что эти модели были отшиты в Юго-Восточной Азии. Но, по его словам, сегодня критерием успешности в легропме становится не дешевизна, а производительность труда, что неизбежно дает только цифровизация.

Бурматиков рассказал, как в Иваново создают первую в России швейную «фабрику будущего» со всеми элементами цифровизации. Например, здесь открылся уникальный цех финишных обработок на основе цифровой печати. Здесь удалось достичь себестоимости до 20 процентов ниже, чем в Бангладеш, что дает стимул переносить производство в Россию. В течение ближайших двух лет производительность такой фабрики вырастет со 100 до 400 тысяч изделий в месяц. Также в стране появится первая в России роботизированная фабрика по производству колготок мощностью в миллион штук.

— Как можно увеличить производительность труда, если ткацкий станок почти не изменился с момента изобретения, — говорит эксперт. — Необходима цифровая платформа, чтобы объединить этапы изготовления одежды, стадии технического процесса объединить в 3D-моделировании, создание цифрового макета, исключающего производство опытных образцов для отработки ошибок, так называемых каунтер-сэмплов, — говорит Бурматиков.

Эксперт отрасли Алексей Боровков рассказал, что у России уже появились текстильные роботы по 150 тысяч долларов. А работу с цифровыми двойниками, о которых сегодня говорит вся текстильная промышленность, у нас ведут уже лет десять.

— Так что у нас есть технологический отрыв, — считает он, — чтобы вовремя среагировать на требования к швейному производству. На подходе цифровая модель человека, а будущее — за индивидуальным товаропроизводством, «кастомным» пошивом одежды и обуви, бионическим моделированием и дизайном, когда задаются целевые характеристики изделия под конкретного человека.

Эксперт предсказал тенденцию обратного переноса фабрик по всему миру, так как дешевизна рабочей силы перестанет быть решающим фактором. Тренд смещается в сторону безлюдного производ-ства, а место человека в этой цепочке — в сферах технологий и креатива.

Александру Калошину можно назвать одним из немногих российских дизайнеров, известных за границей и действительно добившихся успеха. После успехов с принтами на ткани своего дизайн-бюро она запустила линию аксесуаров Radical chic. Все удалось, благодаря умению прогнозировать тенденции рынка и грамотно и своевременно «схватывать» новые технологии. Компания ставила задачей выйти на международный рынок, хотя в плане текстильного дизайна лидерство всегда держали европейцы. Россиянам удалось не только создать свой бренд, но и начать продавать его в 30 странах мира. Следующей целью стало свое производство — теперь они хотят работать на своих машинах, приспособить фабрики под цифровую печать. Пока в России компания делает только 30 процентов продукции.

— Тенденция такова, что небольшие бренды будут легко встраиваться в рынок, люди больше не хотят идти, например, в глобальный H&M, локальные марки и небольшие бренды за рубежом будут представлять интерес для байеров, — говорит дизайнер. — В мире моды большую роль играет точный расчет и аналитика. Поэтому мы организовали свое аналитическое бюро, которое помогает создавать острые и актуальные рисунки, анализируя мировой спрос. Cейчас, с точной техникой, у нас появилась возможность нанесения своих рисунков не только на ткань, но и на другие поверхности.

По словам Калошиной, дизайнерам отводится для разработки рисунка 30 минут. Поскольку это индустриальный дизайн, компания выживет, только если поставит этот процесс на поток и будет выдавать тонны продукции с новыми принтами.

Одной из немногих российских компаний, наладивших сотрудничество с такими интернет-платформами, как Amazon, стал «Военторг». И это пример успешности дизайна, пусть и из массовой серии. Представитель компании на форуме рассказал, что иностранцы на любых выставках готовы с руками оторвать футболки с принтами и коллажами на российскую и военную тематику, последний успешный пример — майки с «вежливыми людьми» и портретами верховного главнокомандующего. Единственная проблема: интернет-магазин не готов вывозить продукцию из России, и сотрудничать приходится только при условии, что компания заведет себе склады в Германии и Франции.